| Главная | Документы | Хроника | Список литературы |
«Милостивый государь граф.
В первый раз с тех пор, как имею я честь заступать вас при вашем сыне, даете вы мне чувствовать страшную разницу между отцом и воспитателем. Ваше решение, выраженное в письме вашем от 10 июня (1790г) столь противоречит предначертанию, которому я до сих пор следовал, и которое было вами одобрено, что все мои ожидания должны будут пойти прахом… Ваше доверие укрепляло мои силы и служило мне отрадою. Теперь вы меня лишаете его, уступая соображениям, которые остаются мне неизвестны, хотя и слышу от вас про их силу. Таким образом, не выслушав и не призвав к совету человека, которого в течение почти двенадцати лет считали вы достойным вверенного ему вами священного залога, не обращая внимания на личные чувства и уморасположение вашего сына, не оценив поводов, мною руководящих, вы осуждаете мои действия и предлагаете мне действовать иначе, хотя и не говорите, почему именно… В воспитании, мною предпринятом, я не разу не покинул мысли о том, чтобы оно велось под влиянием любви ко благу, к человечеству, и на основаниях здравой философии. Если желания мои не вполне осуществились, в том виновны вовсе не мои намерения, а несчастные обстоятельства, которые нас преследуют и над которыми я не властен, разве считать виною то, , что я люблю и желаю заставить любить невинность, простоту нравов, справедливость, свободу порядок и мир, столь необходимые при столкновении во мнениях, самолюбиях и выгодах… Мы переедем в деревню (деревня Жимо в Овернских горах) , где живет моя матушка, и там будем ожидать вашего последнего решения. Я же с моей стороны сообщу вам оттуда, что могу и чего не в силах буду сделать по отношению к окончательному намерению вашему о вашем сыне…»
«Франц-Иосиф Клеман, Швейцарец из кантона Во, 15 лет служивший Полю Очеру, графу Строганову, скончался 28 Сентября 1790 года, в соседнем доме, принадлежащем Жильберу Ромму, на 36-м году возраста; болен был 21 день. Положенныя здесь Евангелие и Катихизис человеческих и гражданских прав свидетельствуют об его религиозных и общежительных мнениях. Записка о погребении его внесена в реестры управления по деревне Жимо. Пусть те, кому попадутся эти строки, почтят прах человека, бывшего слугою без уничижения и любившаго выше всего свободу и добродетель. Об этом их просят его спутники и друзья. Поль Очер, Жильбер Ромм, Тайлань, Батиа»
«Мой любезный Ромм. Долго противостоял я буре, которая наконец разразилась. Угрожаемый ею, сколько раз писал я вам, чтобы вы покинули Париж, а в случае крайности и совсем выехали из Франции. Яснее не мог я выражаться. Вас недовольно знают, мой милый Ромм, и не отдают довольно справедливости чистоте ваших намерений. Признано крайне опасным оставлять за границею и, главное, в стране, обуреваемой безначалием, молодого человека (имеется ввиду сын А.С. Строганова – Павел), в сердце которого могут пустить корни начала, не согласные с уважением к правительству его родины. Признаю, что и вы, по увлечению, не станете оберегать его от этих начал. Сказано, что вы оба состоите членами Якобинского клуба, именуемого «Клубом Пропаганда или Клубом Заядлых» (Clob des Enrages). Распространенным слухам и общему негодованию противополагал я мое доверие к вашей честности. Я все сказал и все сделал, что было в моей власти. Но, как упомянуто выше, буря наконец разразилась, и я обязан отозвать моего сына и лишить его почтеннаго наставника в самое время, когда он наиболее нуждается в его советах. С этой целью отправляю я племянника моего г-на Новосильцева. Он еще молод, но уже проявил опыт рассудительности…».
| Oт автора | Ссылки |